ПАМЯТИ ГЕННАДИЯ ШПАЛИКОВА (1937-1974)
(Материал подготовлен Александром Балтиным)
ДУШУ НЕ УДЕРЖАТЬ
Три бронзовые фигуры на фоне нежно-жёлтых стен ВГИКа; стайки студентов, одержимых мечтами, мало обращают на них внимания. Тарковский. Шукшин. Шпаликов…Бронза хороша для памяти, для фиксации внешнего облика, но плохо передаёт душевное устремленье вверх…Шпаликов. Солнечный, лёгкий, взбегающий лестницами ВГИКа; и идей у него фейерверк, и так будет всегда, всегда – ибо жизнь улыбается, поощряет ласково. Туши туч реальности – и вот уже фейерверк блёкнет, линяют цвета, и иные идеи невоплотимы, а другие уже и самому смешны, пропадает лёгкость – жадная действительность по атомам растаскивает; и стихи звучат, звучат под сводами мозга, требуя к себе внимания и любви.
Можно в бронзе удержать внешний облик ушедшего, но никто не удержит душу, рвущуюся ввысь…
* * *
Я к вам травою прорасту,
Попробую к вам дотянуться,
Как почка тянется к листу
Вся в ожидании проснуться.
Однажды утром зацвести,
Пока ее никто не видит,
А уж на ней роса блестит
И сохнет, если солнце выйдет.
Оно восходит каждый раз
И согревает нашу землю,
И достигает ваших глаз,
А я ему уже не внемлю.
Не приоткроет мне оно
Опущенные тяжко веки,
И обо мне грустить смешно,
Как о реальном человеке.
А я — осенняя трава,
Летящие по ветру листья,
Но мысль об этом не нова,
Принадлежит к разряду истин.
Желанье вечное гнетет,
Травой хотя бы сохраниться —
Она весною прорастет
И к жизни присоединится.
Я ШАГАЮ ПО МОСКВЕ
Я шагаю по Москве,
Как шагают по доске.
Что такое — сквер направо
И налево тоже сквер.
Здесь когда-то Пушкин жил,
Пушкин с Вяземским дружил,
Горевал, лежал в постели,
Говорил, что он простыл.
Кто он, я не знаю — кто,
А скорей всего никто,
У подъезда, на скамейке
Человек сидит в пальто.
Человек он пожилой,
На Арбате дом жилой,-
В доме летняя еда,
А на улице — среда
Переходит в понедельник
Безо всякого труда.
Голова моя пуста,
Как пустынные места,
Я куда-то улетаю
Словно дерево с листа.
О СОБАКАХ
Я со псом разговаривал ночью,
Объясняясь,— наедине,—
Жизнь моя удается не очень,
Удается она не вполне.
Ну, а все же, а все же, а все же,—
Я спросил у случайного пса,—
Я не лучше, но я и не плоше,
Как и ты — среди псов — не краса.
Ты не лучший, единственный — верно,
На меня ты печально глядишь,
Я ж смотрю на тебя суеверно,
Объясняя собачью жизнь.
Я со псом разговаривал ночью,
Разговаривал — наедине,—
И выходит — у псов жизнь не очень,
Удается она не вполне.
ОЙСТРАХУ
Годами когда-нибудь в зале концертном
Мне Брамса сыграют — тоской изойду.
Пастернак
Амстердам, Амстердам,
Черная аорта,
Вам живого не отдам,
Забирайте мертвого.
Тело в ящик погрузив,
В некой «Каравелле»,-
А по ящику вблизи
Мы в Москве ревели.
Страшно в городе чужом
Помирать, наверно,
Форточка — и нагишом —
Падать безразмерно.
Вне размера, вне, вовне,
Позевайте — падаль,-
Белый, синий, красный снег
В Амстердаме падал.
НОЧЬ
На окошко подуешь — получится
Поцелуй, или вздох, или след,
Настроенье твое не улучшится,
Поцелую тому столько лет.
Эти оконы, зимние, синие,
Нацелованы до тебя —
Все равно они ночью красивые
До того, что во тьме ослепят.
* * *
Мы поехали за город,
А за городом дожди.
А за городом заборы,
За заборами — вожди.
Там трава немятая,
Дышится легко.
Там конфеты мятные,
Птичье молоко.
За семью заборами,
За семью запорами
Там конфеты мятные,
Птичье молоко.
* * *
Не принимай во мне участья
И не обманывай жильем,
Поскольку улица, отчасти,
Одна — спасение мое.
Я разучил ее теченье,
Одолевая, обомлел,
Возможно, лучшего леченья
И не бывает на земле.
Пустые улицы раскручивал
Один или рука в руке,
Но ничего не помню лучшего
Ночного выхода к реке.
Когда в заброшенном проезде
Открылись вместо тупика
Большие зимние созвездья
И незамерзшая река.
Все было празднично и тихо
И в небесах и на воде.
Я днем искал подобный выход,
И не нашел его нигде.
ПЕРЕДЕЛКИНО
Меняют люди адреса,
Переезжают, расстаются,
Но лишь осенние леса
На белом свете остаются.
Останется не разговор
И не обиды — по привычке,
А поля сжатого простор,
Дорога лесом к электричке.
Меж дач пустых она вела,—
Достатка, славы, привилегий,
Телега нас обогнала,
И ехал парень на телеге.
Останется — наверняка —
В тумане белая река,
Туман ее обворожил,
Костром на берегу украсил,
На воду бакен положил —
Движение обезопасил.
ПЕРЕД СНЕГОМ
Такой туман, и мост исчез.
Рукой прохожего узнаешь через дождь,
Когда над незнакомою рекой
По незнакомой улице идешь.
Все незнакомо, все переменилось,
А час назад, до первых фонарей,
Все тосковало,
Все непогодой,
Слякотью томилось,-
И тьмы звало, и все же становилось
И на душе и в небесах — смурней.
ПЕСНЯ
С паровозами и туманами
В набегающие поля
На свидания с дальними странами
Уезжаем и ты и я.
Уезжаем от мокрых улиц,
Безразличия чьих-то глаз,
Парусами странствий надулись
Носовые платки у нас.
Мы вернемся, когда наскучит
Жизнь с медведями, без людей,
В город мокрый и самый лучший,
В город осени и дождей.
БИОГРАФИЧЕСКАЯ СПРАВКА
Родился в семье военного инженера Федора Григорьевича Шпаликова.
В июле 1955 окончил Киевское суворовское училище, куда был направлен в 1947 году военкоматом Ленинградского района. Там же, в суворовском училище, начал писать стихи и рассказы.[1]
С 1956 по 1961 гг.[1] учился во ВГИКе на сценарном факультете. Первая крупная сценарная работа Шпаликова, снятый Марленом Хуциевым кинофильм «Застава Ильича». Фильм подвергся жестокой цензуре, из него был исключен ряд сцен. В ходе разбора фильма, пришедшегося на день рождения дочери, Шпаликов выступил с резкой критикой произошедшего с фильмом[2].
Первый брак — сценаристка Наталья Рязанцева (1959), второй — киноактриса Инна Гулая (1962).
Повесился в доме творчества в Переделкине. Похоронен на столичном Ваганьковском кладбище.
ПАМЯТИ Г. ШПАЛИКОВА
А тучи будут непременно –
Как ласково сияла жизнь!
Всё будет чудно? Несомненно,
Тропой без бед пройдёшь и лжи.
Травою прорастёшь уж точно,
В ум входит сорная трава
Отчаянья – изводит сочно.
За что? Понятно нам едва…
Отчаянье… И алкоголем
Кроплён поэта путь, но мы
Не ощутим насколько болен
Душою, сколь в тенетах тьмы.
Себя раздаривал, как ливень,
Смотри, смотри его кино.
Сколь жизнью каждый осчастливлен
Мы не узнаем всё равно.
Александр Балтин
Критика и публицистика@ЖУРНАЛ ЛИТЕРАТУРНОЙ КРИТИКИ И СЛОВЕСНОСТИ, №6 (июнь) 2011.