Олег Шестинский (1929-2009)
Проницательность таланта
Осмысление народного пути России с беспощадностью к самому себе, с наивной беззащитностью, с искренностью высвечивают книгу стихов Владимира Теплякова «Замедленное зеркало» (издательство «Советский писатель», 2004 г .), как незаурядную.
Звенят во мне ее строки:
Кто когда-то любил,
Тот когда-нибудь будет любим.
Кто жалел, а не жалил —
Молитвою будет храним.
Или:
Грешим в тиши, чтоб каяться прилюдно.
Псалмы поем, а доброе убили.
Не отличаем небыли от были.
Однажды вспыхнув, тлеем беспробудно.
Воздействие стихов В. Теплякова в их метафорическом строе, непредугаданности ощущений. Я воспринял его поэзию, как поэзию золотой пробы. Скажут мне: «Эка, хватил!..», а кто-то и усомнится в моей оценке, тем более, что измельчавшая литературная критика зачастую по «товарищеской близости» размашисто лепит пиитам эпитеты — «прекрасный… выдающийся… корифей…». А о неком рассудочном стихотворце привелось прочесть, что он «гениальный классик».
Нет, здесь случай не тот. Поэзия В. Теплякова улавливает трагический настрой в мышлении современника. Жестокая эпоха вырабатывает взгляд на мир всё более подозрительный, разочаровывающийся:
При каждой удаче мерещится нож,
Нацеленный в спину.
Скулящие — не прекращают скулёж,
Попав на вершину.
Поэзия В. Теплякова излучает не только лично-нравственные свойства, но и общественно-животрепещущие. Она широка по аналитическому диапазону.
Не претендую на целостный охват сборника, но одна его направленность, не лобовая, а затаённо-исповедальная, поднимает книгу на гребень высокой волны.
Это думы о России, обездоленной, оседланной непутевыми реформаторами, о России —
На стыке двух тысячелетий,
Когда тошнит от перемен…
Автор в «неулыбчивой нашей Отчизне» задается вечным вопросом русской интеллигенции: кто же мы есть?
Пусть далеко не древний род
Ваял меня во тьме великой,
Зато я сын державы дикой,
где время пятится вперёд.
Не каждому дано право провозгласить себя «сыном державы». Недвусмысленно кредо поэта. В наш век нарекать место своего обитания — «державой» — уже приобщение к государственно-исторической позиции. Немало долдонов, которые и по сей день каркают пренебрежительно: «Эта страна… Эта страна…»
Но, может быть, читатель споткнется о слово «дикой»? Отмечу, что полнота поэтической речи В. Теплякова, выбор им единственно нужного слова таковы, что взыскуют и лингвистический подход для точности уразумения текста. «Дикий», согласно словарям, не только «необузданный», но и «суровый, странный, необычный…». Русский язык многопластовый, в его ёмкое слово богато вплетены смысловые тональности. Эпитет «дикий» воплощает именно то размашистое, своенравное, душевное кипение, которое и выделяет великороссов характером. А как понять: «Время пятится вперед»? Абсурд? Нет, редкое по спресованности умозаключение. Нынешняя поступь России, стреноженная фальшивыми реформами, суть движение «вперёд через вспять», то есть назад с имитацией поступательных шагов. Подтекст, стоящий громокипящей статьи на данную тему.
Бывает, в лесном краю набредёшь на речку, затенённую по берегам кустарником. Глянешь, — поверхность тихая, неспешное течение едва морщинит гладь, а разуешься, войдёшь в речку — и обожгут кожу невидимые резкие ледяные протоки. Подобно и в поэзии В. Теплякова опаляешься внутренними протоками.
Поэт провидит, как художник, что, если власть в России нерасчетливо, не обихожено продлит путь России по принципу «вперёд через вспять», этот путь неизбежно подвигнет русских людей на новую Куликовскую битву за независимость и свободу.
Подхватят путанные годы
Волну отечественных смут,
Пока надменные народы
к Непрядве нас не соберут.
Что же за «надменные народы»? Неожиданно я окунулся в жгучую ситуацию, перекликающуюся опосредственно с гражданской формулировкой В. Теплякова.
Недавно опубликовано письмо главам государств ЕС и НАТО, подписанное видными западными политиками, печалящимися о «дальнейшем разрушении демократии в России». Они надеются, «что Россия вскоре вернется… к прозападному пути… что страна движется в ошибочном направлении». Вот они — «надменные народы».
Повторю вслед за В. Тепляковым: «Не надо нравиться чужим». Что же касается до вожделенного кое-кем «прозападного пути», то здесь ясность внесена историей: Россия открыта цивилизаторским достижениям Запада, но не собьется на рабское следование ему. Это всегда было основной озабоченностью нации. В. Тепляков по-своему выявляет и этот постулат:
Мы умом повернулись на Запад,
А в душе колобродит Восток.
Владимир Даль предлагает толкование глагола «колобродить»: «бродить беспокойно из угла в угол, в помеху другим». Это суть мятущееся состояние души, привитое русскому человеку столетиями поиска правды, православного страстотерпства, грёзами о граде Китеже, снами о Третьем Риме, переездами по неоглядным просторам… А что касается «в помеху другим», то ведь только тем в помеху, кто нам каверзы учиняет. Нисколько не выпячивая мессиански русский народ, спрашиваю: «Есть ли подобный ему коренной народ, который бы на протяжении тысячелетия сурово, но и всепомогающе обустраивал свою жизнь с многочисленными малыми народами, живущими бок о бок с ним?». Оттого близки нам якуты и мордва, татары и чуваши, калмыки и осетины, и прочие, и прочие. И мы, порой переступив через огненные всплески истории, открывали им щедро свои духовные кладовые и сами проникались их национальным богатством. Самовитость и самовольность русских не в ущерб кому-то, а такие уж мы есть. Никуда от этого не деться:
Здесь граф берется за соху,
А это вам не Байрон хренов.
Здесь душу вылечит Поленов.
Со скуки подкуют блоху.
По нраву нам жизнь не филистерская, расчерченная геометрически, а своя, природная:
Обманчива ночь на Руси:
За каждым кустом — по бесенку.
Помилуй же нас и спаси
Родимую нашу сторонку!
Не хмурься, не хнычь, не грусти,
теряя дорогу из виду.
Пока наша тройка в пути —
не время служить панихиду.
Одно из ключевых стихотворений — «Провидец», где В. Тепляков, отталкиваясь от строк философа и поэта Вл. Соловьева, написанных в 1894 г . («И Третий Рим лежит во прахе, а уж Четвертому не быть.»), пытается, — пусть и не до конца прояснённо, — представить себе будущее России. Что же нас ждет? Средневековый инок Филофей озадачил потомков. Его суждение о Третьем Риме не переплавляются сегодня в мобилизующую максиму: «Третий Рим рухнул, а Четвертому быть!» Было бы слишком шапкозакидательски так мыслить. Но то, что Россия не растворится в мире и воспрянет в новом, еще неведомо каком державно — могучем качестве, — не ура-патриотическая болтовня, а вытекает из ее исторического опыта. Недаром В. Тепляков подчеркивает: «Ухабистый опыт итожа». И, воздерживаясь от скоропалительного вывода о грядущем, поэт как бы исподволь полемизирует с Вл. Соловьевым:
Не от слёз ли прогноз пересолен
И полна поволоки печаль?
«Пересолен». То есть прогноз Вл. Соловьева чрезмерен. Значит, есть и иное виденье грядущего, высказанное желательно — предположительно мною выше.
Образ «слёз» у В.Теплякова не лирически-сентиментальный, а опять же сочленяет читателя с глубинно русскими переживаниями, общественно-значимыми переживаниями:
Вне дома неминуемо поймёшь:
Смеётся там, а плачется в России.
Книга В. Теплякова названа «Замедленное зеркало». Книга и впрямь, как зеркало, вбирает в себя неторопливо неслучайные наблюдения. Читателю предоставляется возможность, найдя творческий код поэта, самому войти в зазеркалье размышлений о современной России.
Вероятно, кто-то иначе прочтет эту книгу, чем я. Но в том-то и ее сила, что она многолика. И я не принимаю самоумалительный вздох В. Теплякова:
Таких, как я, турнули из колоды,
И Бог теперь не Слово, а число.
Нет, дорогой мой! По-прежнему Бог — это Слово, и это Слово дано, чтобы проницательно обнаружить то, что не каждый может узреть и запечатлеть.
Бог дал В. Теплякову такое Слово. Поэтому и смог он не назидательно, а философски-образно передать свое понимание Добра, без которого невозможно жить по-человечески:
Не то добро, что учит, под хмельком,
Умению прищелкнуть каблуком,
Любые невоздержанные речи
Лампадным усмиряя говорком.
……………………………….
Добро…
Не щурясь, не злорадствуя тайком,
Дает тебе в дорогу ненароком
Питательную мысль. Сухим пайком.
Литературная Россия
№47 от 19.11.2004 г.
Критика и публицистика@ЖУРНАЛ ЛИТЕРАТУРНОЙ КРИТИКИ И СЛОВЕСНОСТИ, №2 (февраль) 2005.