КРАЕВЕДЧЕСКИЙ ЦИКЛ «РУССКОЕ СРЕДНЕВЕКОВОЕ ПОГРАНИЧЬЕ»
Дейнека Наталия Николаевна, учитель средней школы № 73 города Воронежа. Окончила Воронежский государственный университет, по специальности – историк. Свою работу строит на использовании в учебном процессе творческих технологий, в ходе решения благородной задачи патриотического воспитания своих подопечных широко привлекает краеведческий материал, которым так богата история родной Воронежской земли.
Наталия Дейнека (Воронеж)
ИСТОРИЯ ВОРОНЕЖСКОГО СЕЛА ЧЕРТОВИЦКОЕ
Глава 2
На правом холмистом берегу реки Воронеж, в восемнадцати километрах от областного центра, в массиве Усманского бора, раскинулось древнее село Чертовицкое.
В определении даты основания города Воронежа очень важное значение имеет опубликованный Л.Б. Вейнбергом документ 7093 года. Это – запись о передаче так называемых «бортных ухожеев» и рыбных ловель на реке Воронеж от владевших ими прежде рязанских крестьян «к новому городу Воронежу». В документе сообщается, в частности, и о том, что рыбными ловлями в реке «от Чертовицкой поляны на низ по Воронежу» владел Игнатий Кочапин – крестьянин рязанского села Ворыщ[i].
Поселение на Чертовицкой поляне возникло вслед за основанием города Воронежа. Его первыми жителями, как можно думать, стали крестьяне-переселенцы из Рязанской земли, из села Ворыщ, находившегося на реке Становой Рясе – притоке Воронежа, в пределах современной Липецкой области. В числе основателей села Чертовицкого мы, несомненно, можем назвать Игнатия Кочапина. По документам видно, что он записался в новом Воронежском уезде «в службу» и стал мелким служилым человеком – «сыном боярским»[ii]. Отмечу сразу же, что фамилия «Кочапин» неоднократно встречается в старинных воронежских документах ХVП века, да и сейчас такая фамилия – не редкость в Рамонском районе Воронежской области. Интересно, что и в настоящее время в селе Чертовицком есть много Кочапиных (примерно пять семей).
Земли в окрестностях села позже получили воронежские служилые люди. Таким образом, село Чертовицкое возникло на месте существовавшего ухожья, арендованного рязанцем Кочапиным. Время его основания можно отнести примерно к 1586–1587 годам.
Как возникло название села? Село получило название от Чертовицкой поляны. Чертовицкая поляна упоминается в документе. Это край кочапинского ухожья. Между ухожьями обычно намечалась грань или черта. Видимо, на этой поляне была черта, представляющая небольшую насыпь, которая разграничивала ухожай Кочапина от более северного ухожья, арендованного Демьяном Айдаровым. Эту версию подтверждает и известный рамонский краевед Н.В. Ильинский. Он пишет: «С ухожаями связаны названия таких сел, как Пчельники, Айдарово и Чертовицы (Чертовицкая поляна – черта, граница ухожаев)[iii].
Можно рассмотреть и другую версию. В свое время по указу Петра I герольдмейстерская контора разослала на места план-опросник. Она потребовала от воеводских канцелярий сообщить: «когда возник город, чем отличается местность, окружающая его, что в этой местности выращивают из злаковых и овощных культур, какими домашними птицами и зверями она изобилует, какие народу на ней живут»[iv]. В 1728 году из Воронежа было отправлено в Петербургскую герольдмейстерскую контору объяснение по поводу названия отдельных селений, в котором и значилось село Чертовицкое. Вот это объяснение: «село Чертовицкое – по владельцу Гавриле Чертовкину»[v]. Отсюда видно, что село получило свое название по имени помещика Чертовкина. Но это, конечно же, не так. Хотя межевая книга 1629 года упоминает Григория Чертовкина, приурочивая его владения к местности, прилегающей к селу Чертовицкому[vi], но другие источники ясно говорят нам о том, что название села существовало еще до того, как там появились помещики. Чиновники Воронежской губернской канцелярии ХVIII века оказались слабыми историками.
До последней четверти ХVI века территория современной Воронежской области не имела сколько-нибудь крупных постоянных населенных пунктов. Интенсивное заселение Воронежского края началось с построения города Воронежа (1585/86 гг.). Первоначально заселялись области правобережья Дона, междуречья Дона и Воронежа. Начиная с 20-х годов ХVII века в обширном Воронежском уезде сложились четыре части, или четыре стана: Чертовицкий, Карачунский, Усманский и Борщевский. Первым при описании Воронежского уезда всегда называли Чертовицкий стан, а среди сел и деревень Чертовицкого стана – село Чертовицкое[vii]. Чертовицкий стан находился севернее Борщевского в междуречье Дон-Воронеж (от села Чертовицкого до Карачунского монастыря). Из воронежской Писцовой книги 1629 года видно, что в Чертовицком стане числилось 16 дворов служителей церкви, 100 помещичьих, 309 крестьянских и бобыльских дворов. Во владении помещиков было около 10 тысяч десятин пахотной земли, не считая сенокосных и лесных угодий[viii].
Основным занятием жителей села Чертовицкого, как и большинства воронежского населения, было сельское хозяйство. Хлебопашеством занимались служилые люди и крестьяне, которые принадлежали служилым людям, но они составляли незначительную часть населения. В Воронежском уезде в то время было много целинных земель – «дикого поля». Например, в селе Чертовицком считалось помещичьей и крестьянской пашни 35 четвертей, а дикого поля – 165 четвертей[ix].
Неспокойно жилось русскому населению на южной окраине государства. Татары налетали на русские деревни и села внезапно, грабили и опустошали их. Вопрос об охране южных и юго-восточных рубежей государства являлся в течение столетия одним из важнейших вопросов Российского государства. Сразу же после возникновения города Воронежа здесь организовали сторожевую службу и укрепили военную зону. До постройки Воронежа среднее и верхнее Подонье находилось в ведении городов Шацка, Ряжска, Данкова, Рязани. Из этих городов в воронежские места каждую весну высылались сторожи. Потом сторожевая служба перешла к городу Воронежу.
Перед сторожевой службой ставилась задача выследить врага, определить численность его войск и направление их движения к русским границам, сообщить об этом в Воронеж. В большинстве случаев сторожа состояла из четырех-шести человек. Число сторож и расположение их не были постоянными. Обстановка и опыт подсказывали, где нужно поставить новую сторожу, снять прежнюю.
Впервые роспись воронежских сторож была составлена сразу же после основания города в 1587 году. Согласно этой росписи Воронеж организовал 12 сторож. Из них шестая сторожа располагалась на Долгой Поляне по Данковской дороге; в ней было четыре человека. Долгая Поляна находилась в Чертовицком стане, была смежна с владениями села Чертовицкого и сельца Рядного, следовательно, находилась в междуречье Дон-Воронеж.
Данковская дорога шла по водоразделу между упомянутыми реками. «Дозорная книга» 1615 года, перечисляя в окрестностях села Чертовицкого урочища, в том числе и Долгую Поляну, называет и «Сторожевье». Назначение сторожи на Долгой Поляне, надо полагать, заключалось в том, чтобы татары, прорвавшись в междуречье Дон-Воронеж выше села Чертовицкого, не смогли пройти к Воронежу «безвестно» с северной стороны[x]. (Схема расположения сторож. См. приложение, Л. 2).
Во второй половине ХVII века правительство предприняло постройку новых укрепленных городов. На южных рубежах России была сооружена мощная укрепительная линия длиной 800 верст – Белгородская черта, которая прошла и через Воронежский край. Линия обороны с реки Воронеж была передвинута на реку Усмань, а затем дальше на юг и восток. Территория к северу и северо-западу от Воронежа была теперь защищена от татарских вторжений. Укромное расположение Чертовицкого, являвшегося преимуществом в течение 70–80 лет, превратилось в недостаток[xi]. Таким образом, Воронежский уезд постепенно отодвинулся от зоны возможного нападения татар. Это создало благоприятные условия для развития хозяйства края.
Устройство новых и починка старых укреплений требовала большого напряжения сил и ложилась тяжелым бременем на плечи местного населения. Как и во всей стране, в Воронеже в ХVII веке быстро шел процесс имущественного расслоения и классовой дифференциации городского населения. В 1629 году село Чертовицкое имело 6 церковных дворов, 12 помещичьих, 74 крестьянских и бобыльских[xii]. Приборные служилые люди и посадское население платили в пользу крепостнического государства большие налоги, выполняли различные натуральные повинности. Увеличение налогов, натуральных повинностей со стороны крепостнического государства, полное бесправие усиливали протест городских низов – посадской бедноты и большинства приборных служилых людей. Острые противоречия существовали в воронежской деревне между крестьянами и служилыми людьми по отечеству (помещиками). Однако воронежские крестьяне были в то время разбросаны по мелким помещичьим хозяйствам и малочисленны. Борьба проявлялась, в основном, в более пассивных формах, например, в бегстве к донским казакам, неуплате тяжелых налогов, неявке на выборы губного старосты, отказе нанимать палача или выполнять его должность. В конкретных исторических условиях Воронежского края наиболее активной силой в «восстаниях» ХVII века явились мелкие служилые люди и городская беднота. В первом половине июня 1648 года до Воронежа дошли вести о большом восстании в столице Русского государства – Москве. Свидетелями и участниками московского восстания были несколько воронежцев. Они оказались в это время в столице с «челобитными» от бедноты и солдат на свое местное начальство. Один из «челобитников» – рядовой казак Герасим Кривушин вскоре стал организатором восстания и в Воронеже.
Вольнолюбие было характерно для трудовых народных масс Воронежского края. Здесь встречали сочувствие и находили поддержку вожаки крестьянского движения. Волнения приборных и служилых людей в Воронеже имели место и до восстания 1648 года. Городские восстания 1648 года потрясли феодальную монархию, но, конечно, не привели к удовлетворению требования народных масс. Положение же приборных людей во второй половине ХVII века становится еще более тяжелым. А в 1670 году под Чертовицами «гульнули» люди еще одного атамана-разинца – Никифора Чертка.
1671 год отмечен в Воронеже большими строительными работами: капитальным ремонтом городских стен и башен. К перестройке города привлекалось население из окрестных сел: Чертовицкого, Айдарово, Грязного, Животинного, Рамони[xiii]. Речь идет о том, что вместе с другими дети боярские и крестьяне села Чертовицкое строили в Воронеже башню Глухую и часть Городовой[xiv]. «Башня Глухая подрублена и переставлена вновь, покрыта тесом, в ней два моста: верхний да нижний. Мера башни – 3 саженя, высота – 7 сажен»[xv].
По данным 1676 года в Чертовицах 17 дворов детей боярских, 49 крестьянских и 35 бобыльских[xvi]. При этом церковные дворы не упоминались как не платившие податей.
Петр I, готовясь ко второму походу на Азов, избрал для строительства флота окрестности Воронежа. Здесь был в изобилии строительный лес, отсюда удобен выход флота на реку Дон, имелась возможность опереться на богатый опыт и столетнюю судостроительную традицию населения Воронежского края. ХVII век завершился для села Чертовицкого большим событием – постройкой русского военного корабля. За неимением рабочих рук служилым людям села Чертовицкого и ближних селений пришлось еще и строить в Воронеже Адмиралтейский двор. В декабре 1697 года к строению Адмиралтейского двора высылались из села Чертовицкого боярские дети городовой службы. Подъячему, командированному из Воронежа для такой высылки в Чертовицкий стан этого уезда, приказано было приказано выслать в Воронеж «того стану детей боярских городовой службы всех до одного человека с подводы и с запасом, с топоры и с лопаты, а было бы у них у всякого человека по лошади, а не вдвое лошадь»[xvii], то есть не по одной лошади на двоих.
От города Воронежа, далеко на север, расположились судостроительные верфи. И в селе Чертовицком была одна из таких верфей. Расположение ее здесь обуславливалось близостью к лесу, откуда доставлялся строительный материал. В октябре 1697 года на Чертовицкой пристани был заложен 52-х пушечный корабль «Геркулес» длиной 125 футов (38 м) и шириной 26 футов (8 м)[xviii], предназначенный для пополнения Азовского военного флота и войны с Турцией. Строили корабль работные люди из Воронежского и соседних уездов. Руководил работой корабельный мастер Питер Гоор, приглашенный Петром I из Голландии[xix]. Торжественный спуск на воду нового корабля состоялся в Чертовицком в мае 1699 года. «Геркулес» прошел вниз по реке и остановился у города Воронежа. Использовать его, как и другие воронежские корабли, построенные в 1699 году, однако, сразу не удалось, так как между Россией и Турцией было заключено перемирие.
Какова же дальнейшая судьба чертовицкого корабля? В 1702 году «Геркулес» был переведен к устью реки Воронеж, где простоял 8 лет. В 1710 году вновь обострились русско-турецкие отношения, и «Геркулес», наконец, был укомплектован экипажем в составе 210 человек. Использовав весеннее половодье, корабль прошел Доном к городу Азову. Но длительная стоянка у воронежского устья сыграла свою роковую роль. В корабле обнаружились повреждения, он не смог принять участие в военной компании 1711 года и был разобран.
Рабочие на Чертовицкой пристани находились под наблюдением местного помещика Александра Михнева. «А леса велеть брать у Александра Михнева»[xx] – писал Петр I в своем указе. Сам же Александр Трофимович Михнев находился в подчинении у Антона Лаврентьевича Веневитинова, ввиду того, что область его специального ведомства распространялась на все леса в четырех соседних уездах. А.Л. Веневитинов сам напросился быть смотрителем лесов. В грамоте, выданной Петром I в 1696 году на его челобитную, записано: «велено Антону Веневитинову брать в Воронежском да Усманском уездах для надсматриванья и обереженья тех лесов, которые годятся на струговое и лодочное дело и иным судам на строение и велено ему выбрать для сбереженья и сторожи в селах и деревнях человека по два, чтоб тех лесов не рубили и не жгли и никакой порухи никто не учинил»[xxi]. Им же разбирались недоразумения, возникшие на Чертовицкой пристани, об этом свидетельствует одно дело о пропаже присталой лошади, появившейся на Чертовицких лугах, около табора работных людей, а затем украденной.[xxii]
Для работы на пристанях стекался мастеровой люд со всех концов страны. В таком краю, который не мог в то время считаться достаточно людным краем, должны были работать до 30 тысяч рабочих. Но основное большинство рабочих на верфях составляли жители Воронежского края, потому что в самом Воронеже и в селах было много знающих свое дело плотников, смолокуров, канатчиков. Этих людей и потребовал Петр I на верфи. Самой тяжелой повинностью для населения было струговое дело. Полного состава работных людей никогда не являлось на работе на верфях. Наблюдались массовые случаи бегства со строительства. Правительство тогда предприняло целую систему принудительных мер: конфискация имущества, арест родственников тех лиц, которые уклонялись от работы.
Так, документы приказа адмиралтейских дел свидетельствуют о том, что на Чертовицкой пристани работных людей на смотре не явилось пяти человек. Указ приписывает: «Тех нетчиков, Андрея с товарищи, матери и жены их держать под караулом до тех пор, пока нетчики не явятся»[xxiii]. Большинство населения пограничного Воронежского края в ХVII веке составляли служилые люди «по прибору»: стрельцы, казаки, пушкари, затиньщики, дети боярские драгунской службы. Они несли гарнизонную службу в городах, стояли в далеких сторожах, на краю дикого поля, обслуживали городскую артиллерию и т.д. Нередко им приходилось отбивать набеги крымских татар.
Феодальное государство эксплуатировало приборных служилых людей теми же методами, что и крестьян. На юге страны служилые люди «по прибору» не получали денежного жалования, вместо него они имели небольшие земельные участки. За свои земельные участки приборные служилые люди должны были не только выполнять основную службу, но и вносить в пользу государства натуральные хлебные налоги, а также кое-где обрабатывать «на государя» десятинную пашню. Строительство судов и другие повинности, связанные с донскими отпусками (особенно тяжелой из них было сопровождение караванных судов в качестве кормщиков и гребцов), были дополнительной их обязанностью.
Служилые люди «по отечеству» – дети боярские, которые официально должны были участвовать в строительстве судов, как правило, занимали командные должности. Но для них, имевших большие земли и крепостных крестьян, эта повинность была значительно легче. Те же, кто имел крепостных крестьян, могли сами вовсе не работать. Посадское население Воронежа привлекалось к строительству судов не всегда, а лишь в отдельные годы.
Таким образом, в Воронежском крае в ХVII веке было сравнительно широко развито судостроение. Строились как речные, так и небольшие морские суда. Преобладало государственное судостроение, частное судостроение для торговых целей занимало второе место. Строительство государственных судов было тяжелой дополнительной повинностью населения Воронежского края, в основном, мелких служилых людей.
ХVIII век положил конец «относительно вольной» жизни крестьян в Воронежском уезде. Преемники Петра I – Елизавета и Екатерина II щедро раздают земли своим приближенным и включают территорию Воронежской губернии в общегосударственную крепостническую систему. Происходит всеобщее закрепощение крестьян. Помещики переселяют в свои новые имения крепостных крестьян из старых вотчин северных губерний. Так складываются в нашем крае две группы крестьян: государственные и помещичьи. Первые являлись потомками служилых людей, несших на себе всю тяжесть освоения края. Они сидели на государственной земле, за что платили государству оброк.
Помещичьи крестьяне, сидевшие на земле помещика, были его собственностью. Некоторые помещики имели целые села крепостных крестьян. В селе Чертовицком, наряду с государственными крестьянами, жили 33 помещичьих крестьянина и 19 дворовых, принадлежащих разным владельцам[xxiv].
В течение ХVIII века однодворцы все больше приближались по своему положению к крестьянству, составив одну из групп в разряде государственных крестьян[xxv]. Однодворцы подвергались тяжелой эксплуатации со стороны феодального государства. Будучи близки по своему положению к крестьянам, однодворцы в то же время сохраняли некоторые привилегии служилых людей. Например, им разрешалось владеть крепостными крестьянами. В то же время среди самих однодворцев было большое количество малоземельных и безземельных, которые вынуждены были добывать себе средства к существованию, нанимаясь в работники к помещикам или к богатым однодворцам. По ревизским сказкам мы можем проследить, сколько в селе Чертовицком значилось однодворцев на 1816 год: мужского пола – 61, а женского – 58[xxvi]. В 1835 году их численность составила: мужского пола – 93, а женского – 95[xxvii].
Если помещичьи крестьяне страдали от произвола и насилия своих владельцев, то однодворцы подобный же произвол и издевательства терпели со стороны местных властей, а также от соседних помещиков, которые захватывали земли однодворцев и даже превращали их в своих крепостных. Значительное место среди народных движений ХVIII века на территории Воронежского края занимали волнения однодворцев. Высшим проявлением классовой борьбы в России во второй половине ХVIII века была крестьянская война под руководством Емельяна Пугачева. Воронежская губерния непосредственно примыкала к районам, охваченным восстанием.
На протяжении ХVIII века народные массы Воронежской губернии, как и всей России, вели активную борьбу против своих угнетателей, но эта борьба не могла привести к успеху в связи с раздробленностью и неорганизованностью сил восставших крестьян.
В 1859 году накануне крестьянской реформы в селе Чертовицком было 89 дворов и 990 жителей обоего пола[xxviii]. Земские деятели пытались охарактеризовать реформу 1861 года как «освобождение крестьян». В плане личной свободы так и было. Однако, реформа не принесла крестьянам освобождения от тяжелого физического и духовного гнета со стороны помещиков, так как она была дана из рук помещиков и не уничтожала главной основы рабского положения крестьянства – помещичьего землевладения. Количество надельной земли у крестьян Воронежской губернии уменьшилось почти на 20 %. Помещики забрали себе в виде «отрезков» лучшие пахотные земли, луговые угодья, пастбища, леса. По существу это были не «отрезки», а «вырезки», так как очень часто помещики вырезали себе из крестьянских земель лучшие участки, оставляя крестьянам неудобную для обработки, малоурожайную землю.
В несколько лучшем положении находились бывшие государственные крестьяне. Их земельные наделы были значительно выше, чем у бывших помещичьих крестьян, но и они при низком уровне агротехники того времени и высоких налогов, и платежах не могли получать со своих наделов таких доходов, которые обеспечивали хотя бы самые неотложные нужды их хозяев. Малоземелье, огромные выкупные платежи, «отрезки», отработки, тяжелый налоговый гнет вели крестьянство Воронежской губернии к массовому разорению и обнищанию.
Село Чертовицкое в конце ХIХ – начале ХХ веков относилось к Подгоренской волости Воронежского уезда. Первая всеобщая перепись населения Российской империи за 1897 год сообщает нам численность населения села по полу и десятилетним возрастным группам[xxix]:
| 0-1 год | 1-9
лет |
10-19
лет |
20-29
лет |
30-39
лет |
40-49
лет |
50-59
лет |
60-69
лет |
70-79
лет |
80-89
лет |
||||||||||
| м | ж | м | ж | М | ж | м | ж | м | ж | м | ж | м | ж | м | ж | м | ж | м | ж |
| 22 | 35 | 182 | 172 | 154 | 174 | 89 | 116 | 75 | 73 | 70 | 64 | 35 | 46 | 24 | 33 | 13 | 14 | 2 | — |
Итого: мужчин – 666 человек,
женщин – 727 человек.
Общего пола – 1393 человека.
В сравнении с другими соседними селами Чертовицкое являлось небольшим населенным пунктом. К 1900 году в нем насчитывалось 189 дворов и 1395 жителей[xxx]. Соломенные крыши деревянных хат и надворных построек, унылый вид – все это выражало неприглядность картины села. Недаром поэт Дмитрий Веневитинов писал о жизни крестьян:
Дрянные избы, кабаки,
Брюхатых баб босые ноги,
В лаптях дырявых мужики…
Вряд ли кто из жителей села Чертовицкого задумывался тогда над видом своего села – ведь время от зари до зари заполнял тяжелый изнурительный труд.
Накануне Первой мировой войны Воронежская губерния оставалась по составу населения и по характеру экономики регионом безусловного преобладания крестьянства. Вплоть до 1914 года в губернии шел быстрый рост населения, к началу войны оно составляло 3,7 миллиона человек. Доля сельских жителей по-прежнему была очень высокой и превышала 90 %[xxxi]. Несмотря на отток в Сибирь и в города, в селах и деревнях сохранялся ощутимый избыток рабочих рук.
Наряду с этим в экономической и социальной жизни губернии происходили большие перемены. Начавшаяся 19 июля 1914 года мировая война застала русскую деревню в состоянии глубокой реконструкции. Провозглашенный П.А. Столыпиным курс на рационализацию аграрных отношений начал приносить первые плоды. Росло число крестьян, принимавших решение о выходе из общины и закреплявших надельную землю в частную собственность. Новый аграрный курс, при всех своих трудностях и издержках, вел к неуклонному росту сельскохозяйственного производства. Площадь помещичьих земель в 1915 году в Воронежской губернии даже по сравнению с 1914 годом уменьшилась в два раза[xxxii]. Предприимчивая часть крестьянства интенсивно скупала земли оскудевавшего дворянства. Но процесс преобразования воронежских сел и деревень еще только разворачивался и к началу войны захватил пока меньшинство крестьян. К 1916 году тяготы затянувшейся войны привели к обострению противоречий и, как следствие, это привело к подъему крестьянских выступлений. Крестьян сильно обременяли участившиеся реквизиции скота, особенно лошадей и коров для нужд фронта. Крестьянское население не могло вынести двойной нагрузки – войны и глубокой реконструкции социально-экономических отношений.
Но, несмотря на все вышесказанное, в селе Чертовицком необычайно красивая природа. Крестьяне ее не видели, не воспринимали, так как были заняты сельскохозяйственным трудом. И кто в то время задумывался, что село станет центром массового, культурного отдыха и центром оздоровительного курорта, а сельскохозяйственные работы отойдут на последнее место.
[i] Загоровский В. Село Чертовицкое в ХVI-ХVIII веках // Коммуна. 1980. 30 янв.
[ii] Там же.
[iii] Ильинский Н.В. Рамонь. Воронеж, 1984. С. 11.
[iv] Попов С.А. Ойконимия Воронежской области в системе лингвокраеведческих дисциплин. Воронеж, 2003. С. 13.
[v] Прохоров В.А. Надпись на карте. Воронеж, 1977. С. 11.
[vi] Материалы для истории Воронежской и соседних губерний. Воронежские писцовые книги. Воронеж, 1891. Т. 2. С. 206.
[vii] Загоровский В. Указ. соч.
[viii] Ильинский Н.В. Указ. соч. С. 12.
[ix] Материалы для истории Воронежской и соседних губерний. Воронежские писцовые книги. Воронеж, 1891. Т . 2. С. 58.
[x] Кошелев И.В. Схема расположения воронежских сторож и укреплений в Воронежском крае ХVII века // Из истории Воронежской области. Воронеж, 1954. С. 48.
[xi] Загоровский В.П. Белгородская черта. Воронеж, 1969. С. 28.
[xii] ГАВО. Ф. И-229. Оп. 1. Д. 96. Л. 100.
[xiii] Материалы для истории Воронежской и соседних губерний. Воронежские акты. Воронеж, 1887. Т. 1. С. 80.
[xiv] Материалы по истории Воронежской и соседних губерний. Воронеж, 1886. Вып. VII. С. 584.
[xv] Там же. С. 584.
[xvi] Прохоров В.А. Вся Воронежская земля. Воронеж, 1973. С. 341
[xvii] Богословский М. Петр I. М., 1946. Т. III. С. 134.
[xviii] Загоровский В.П. Cело Чертовицкое в XVI–XVIII веках.
[xix] Загоровский В.П. Петр Великий на Воронежской земле. Воронеж, 1996. С. 98.
[xx] Воронежский край в ХVIII веке. Документы и материалы по истории края. Воронеж, 1980. С. 19.
[xxi] Калинина Е.В. История города Воронежа. Воронеж, 1941. С. 287.
[xxii] Веневитинов М.М. Из Воронежской старины. М., 1887. С. 120.
[xxiii] Материалы для истории Воронежской и соседних губерний, состоящие из царских грамот и других актов ХVII-ХVIII столетий. Воронеж, 1861. С. 82.
[xxiv] Проторчина В.М. Расселение воронежских однодворцев в ХVIII веке // Труды ВГУ. Воронеж, 1958. Т. 51. Вып. 1. С. 48.
[xxv] Воронежский край в ХVIII веке. Документы и материалы по истории края. Воронеж, 1980. С. 104.
[xxvi] ГАВО Ф.И-18. Оп. 1. Д. 99. Л. 757-763.
[xxvii] Там же. Д. 154. Л. 846-861.
[xxviii] Список населенных мест Российской империи по сведениям 1859 года. СПб, 1865. Воронежская губерния. С. 18.
[xxix] Первая всеобщая перепись населения Российской империи 1897 года. Т. IХ.
Воронежская губерния. Воронеж, 1901. С. 12.
[xxx] Населенные места Воронежской губернии. Справочная книга. Воронеж, 1900. С. 42.
[xxxi] Карпачев М.Д. Воронежская деревня в годы Первой мировой войны // Из истории Воронежского края. Воронеж, 2001. Вып. 9. С. 99.
[xxxii] Там же. С. 100.