Людмила НЕФЁДОВА (1964-2011)
О СЕБЕ И СВОЕМ ВРЕМЕНИ — ПРОЗОЙ И СТИХАМИ…
…Родилась в 1964 году в г. Глазове. Отец – талантливый молодой поэт Веня Мамаев погиб через 2 месяца после студенческой свадьбы.
«…Я никогда не видела отца.
Мы не встречались с ним на этом свете.
Лишь только тень родимого лица
На старых фото – в черно-белом цвете.
Он был красивый, умный, молодой,
Писал стихи, учился на «отлично».
Трагически погиб, не справившись с судьбой.
А мне пришлось потом уже родиться –
Наследницей, кровиночкой его…»
Через несколько дней после моего появления на свет мама продолжила учебу в пединституте. Воспитывала меня прабабушка Варвара Алексеевна Могилева, 1886 года рождения. Все родственники считали своим долгом помочь – а среди них было немало людей неординарных…Например, дядя моей матери Анатолий Иванович Писарев – член Союза писателей Удмуртии. Еще – дедушка Владимир Иванович Могилев. Они заменяли мне отца…
В доме всегда было много книг. Читать я научилась сама в 5 лет. В 8 лет прочитала В. Гюго «Человек, который смеется». Тогда же и начала писать стихи, навеянные прочитанным. Неуклюжие вирши вызывают сейчас улыбку – а тогда! Я даже «выпускала» журнал «КИМ» («Как интересен мир»).
С пеленок я слышала, как мама читает мне стихи – не Барто и Маршака, а Есенина, Чекмарева – любимых поэтов моего отца и, конечно же, его стихи… Думаю, что желание творить было заложено во мне генетически.
«…Но он со мной – не рядом, а во мне,
В моих глазах его глаза лучатся,
Когда стихи нахлынут в тишине.
Отец и дочь не могут не встречаться…»
Атмосфера всепоглощающей любви к хорошей литературе во многом определила мою судьбу.
Училась я в школе № 2 и параллельно закончила Детскую художественную школу. Книжная графика – мое хобби. А поэзия – моя жизнь. Благодаря Зинаиде Васильевне Московкиной – любимой учительнице литературы – я научилась выражать свои мысли, работать со словом, совершенствовать свои способности.
Выбрала профессию библиотекаря – думала, поближе к книгам и читающим людям… Честно говоря – не жалею. Закончила в Ижевске Культурно-просветительное училище с отличием, затем – заочно – Пермский институт культуры. Сейчас работаю
ведущим специалистом Набережного филиала Глазовского библиотечно-информационного центра.
Библиотекарь должен быть поэтом, хотя бы должен любить и знать поэзию. Когда в 1983 году я проводила среди читателей беседу «Молодые поэты Удмуртии», меня спрашивали: «А в Глазове есть поэты?» Я отвечала: «Конечно, есть». Но рассказать о них я почти ничего не могла, да и обо мне, как о поэте знали только мои близкие друзья и коллеги.
В редакции газеты «Красное знамя» собиралось литобъединение. 19-летняя девчонка пришла и села в уголке, с наслаждением вслушиваясь в разговор талантливых интересных людей, читающих изумительные стихи, рассказы, горячо обсуждающих творчество друг друга. И я поняла тогда — это то, что мне необходимо.
«Горящие глаза, стиснутые руки, пересохшие неустанные рты – все сплетается в круг, в воздухе повисают слова – они бьются, вьются, гремят, заставляют говорить еще… «Вот счастье, вот – настоящая жизнь», — думала я. Этот спор – высшее наслаждение человеческого общения. Мы смотрим на мир своими глазами, думаем о нем своё, но мы чем-то схожи в необычности душ, незаурядности, что ли, поэтому мы растворяем свою приевшуюся оболочку, соединяем свои души… Это похоже на спектакль, а роли свои – роли мыслящего человека – мы исполняем первоклассно, по Станиславскому» — эти строки из моего дневника за 25 января 1984 года.
На меня обратили внимание. «А вы пишете?». «Пишу». Я прочла свои стихи и подверглась обсуждению. Мнения были диаметрально противоположными…
Из дневника:
«Она из литературы не уйдет»
«Подражательные стихи. Бабья поэзия. Цветаева, Ахматова…»
«Вы еще не печатались? Довольно совершенные стихи»
«Недоработки в технике»
«Что могут сказать эти юные!»
«Способности есть. Годика через 4…»
«Нет связи с жизнью. Все навеянное, книжное, слишком литературное»
«Сами то вы что могли в ее годы? А этот период у всех был. Без него не выйдет настоящего поэта»
«Ей есть что сказать. Она вся переполнена»
Представьте себя на моем месте – я разревелась. Анисимова Светлана Гельмутовна утешала: «Не расстраивайся, они и себя не щадят. А если такой спор поднялся, значит, твои стихи их задели. Ведь иногда к нам приходят, мнутся, а сказать им нечего».
Да, они никого не щадили, даже Андрея Углицких – потрясающего барда, чьими стихами зачитывалась тогда молодежь. 20 лет прошло, а я его стихи читаю тем глазовчанам, которые приходят на мои поэтические встречи. А тогда – в 1984 году вместе с литобъединением я выступала в кооперативном училище. Углицких пел и играл на гитаре. Я читала свой рассказ «Загадай желание, Аленка» и стихи. Л. Смелков выступал с нами. Меня распирало от счастья. Так началась череда моих поэтических встреч.
Где только я не побывала за эти годы. В общежитии завода «Химмаш», в Доме пионеров, в районном доме культуры, в ДК «Россия», в школах, библиотеках, техникумах… Помню, в первое время часто нас приглашали вместе с Виктором Мельмом, Александром Мартьяновым, Надеждой Лещевой.
23 марта 1985 года на литобъединении поэт из Ижевска Анатолий Демьянов сказал мне: «В прозу не суйтесь. Пишите стихи, если пишется». Похвалил мои рисунки – и тут же в местной газете напечатали рисунок – «Девушка у окна ставит в вазу ветки вербы».
Я дала поэту свои стихи объемом 0,4 авторских листа и получила письмо с рецензией: «…А вот свежестью мироощущения стихи Мамаевой привлекают, теми звонкими и чистыми зернышками поэзии, которые могут прорасти и заколоситься… Могут, однако, и плевелами затянуться, не исключено».
В ноябре 1985 года Вячеслав Захаров похвалил меня за оформление рукописного сборника глазовских поэтов «Взгляд». Андрей Деревянко поднял большой палец, а Саша Мартьянов спросил: «Ты будешь иллюстрировать и свой сборник, да?»
Жаль, нет у меня пока сборника. В этом повинен, наверное, мой характер – слишком мягкий. Но надежда увидеть свой сборник – во мне жива до сих пор. Я благодарна литобъединению – общаясь с поэтами, я училась писать, изучала теорию стихосложения, исправляла «недоработки в технике».
В мае 1986 года на литобъединении получила первые восторженные отклики: «Прекрасно. Как заметно выросла». Но, несмотря на успех, мои стихи никто не печатал. Когда же на республиканском совещании молодых поэтов в Ижевске, куда была приглашена группа глазовчан, мои стихи получили неожиданно высокую оценку – газета «Красное знамя» 24 января 1987 года опубликовала подборку стихов «…И неземная сила», 23 марта 1987 года – подборку «Воспоминание». Воткинская газета «Ленинский путь» также перепечатала стихи в 1987 году. 7января 1989 года – стихи в «Красном знамени» были напечатаны уже под фамилией Нефедова – я вышла замуж, родила ребенка. Когда пришла на литобъединение, Надежда Лещева удивилась и похвалила меня за то, что заботы о грудном ребенке не мешают творить…
27 марта 1992 года в «Красном знамени» была напечатана подборка стихов «Я – воспоминание». В 1993 году журнал «Луч» опубликовал 4 стиха под заголовком «Связующая нить». Я сама ездила в Ижевск, встречалась с главным редактором
В.И.Емельяновым. Мы обсуждали мои стихи, выбирали наиболее интересные для публикации. В этом же номере напечатаны стихи талантливых глазовских поэтов Надежды Лещевой и Никиты Шагимарданова.
Когда я впервые увидела Никиту – удивилась, как Светлана Анисимова горячо приветствует его. Невысокий, невзрачный, темноволосый мужичок… А когда прочитала его стихи – влюбилась… Юра Бояринцев – яркая звезда, безумно жаль, что он погасил ее… Много друзей подарила мне судьба. Виктор Мельм, Рашид Маратов, Александр Мартьянов, Татьяна Веретенникова (Раиса Ягодинская), Виктор Шкляев – перечислять можно бесконечно.
В 1995 году, благодаря директору Центральной городской библиотеки им. В.Г.Короленко Т. В. Мильчаковой в свет вышел литературный альманах «Сентябрь» к 215-летию города. Редактор – Лариса Гожьянова. Предисловие подготовил Вячеслав Захаров. В «Сентябре» увидели свет 8 моих стихотворений…
19 ноября 1997 года в читальном зале Центральной городской библиотеки им. В.Г.Короленко прошел мой творческий вечер. Организовала мероприятие зав. отделом искусства библиотеки Караваева Г.Х. Это было заседание клуба «Собеседник». Помню, дети чудно разыграли мою «Сказку про ежика Захарку». Мои коллеги показали пародию по сказке Л. Филатова, подготовленную мной. Оформлена была выставка моих рисунков, фотографий, любимых книг.
Подобные вечера библиотека им. Короленко проводит регулярно. Например, в 2003 году я выступала со своими стихами на Фроловских чтениях (посвященных поэту Флору Васильеву). Там присутствовал удмуртский поэт Ванюшев – и он одобрил мое выступление, пожал руку.
Ко мне подходят после мероприятий слушатели, благодарят, некоторые показывают свои стихи. Так, в 1997 году Анатолий Меньшиков принес тетрадку, я прочитала, сделала кое-какие замечания, дала советы – и у него получилось! Я привела его к поэтам, познакомила, и А.Мартьянов опубликовал стихи Меньшикова в своей «Галерее».
В 1998 году Мартьянов в газете «Городок-С» напечатал несколько моих стихов, их редактировал Виктор Мельм.
В 2001 году в Москве вышел Альманах «Я пишу стихи», в нем собраны произведения поэтов-библиотекарей. И мои тоже. В № 7 за 2002 год журнал «Библиотека» также напечатал подборку моих стихов. В Москве мои стихи появились благодаря тому, что на моем вечере присутствовали гости – московский библиотековед Слава Матлина, автор книги «Привлекательная библиотека, или Что может реклама», выпущенной в Москве в 1997 году.
Меня часто приглашают участвовать в литературно-художественных вечерах. Например, районная библиотека 25 октября 2004 года дала мне возможность читать стихи со сцены в деревне Удмурт. Ключи. После таких поэтических вечеров ко мне подходят со слезами благодарности. Моя потребность в самореализации удовлетворена. Жаль, что литобъединение перестало работать – город теряет поэтов…
Хотя стихи я пишу, но они не такие искрящиеся, как в юности. Зато – прекрасное средство от стрессов. И в личной жизни помогают. Многие мои стихи посвящены моему мужу Юрию. Мы живем вместе уже 23 года. А первый и неизменный критик моих творений мой сын Андрей. Ему столько же лет, после окончания школы №2 он5 лет проучился в ГГПИ и в 2010 году получил диплом.
Поэзия значит для меня слишком много. Любимые поэты – Инна Кашежева, Нина Стручкова, Наталья Гуревич. Каждое любимое стихотворение любимого поэта имеет такую потрясающую энергетику, что заряжает меня неземной силой, очищает измученную в мирской суете душу и, конечно, мир начинает сиять яркими красками, как после грозы в мае… После громовых раскатов, пенящихся потоков, слепящих молний – свежесть, чистота, запах озона… И – проблески солнца из-за грозовых туч.
Это гармония несбыточных желаний и постижение непостижимого.
«Я верю в мудрость выстраданных слов.
Нет ничего могущественней слова,
Согреет душу, даст и хлеб, и кров
Порой убьет, и жизнь подарит снова» —
Вот мое поэтическое кредо.
***
Трава и та стремится в высоту,
Где я была вчера – намного ниже?
Ведь я всегда ценила красоту
И сладковатый запах старых книжек.
Искала в них и мудрость, и печаль,
И проживала с ними сотни жизней,
А расставаться с книгой, было жаль,
Как будто покидать свою Отчизну.
Касаясь корешков любимых книг.
Я растворяюсь в образах героев.
Суть бытия ясна мне в этот миг.
Когда с любовью книгу я закрою.
Я помню вас: Гюго, Бальзак, Флобер,
Могущественный Драйзер, Голсуорси,
Из всех царящих в этом мире вер
Нашла свою – прекраснейшего свойства.
Я верю в мудрость выстраданных слов.
Нет ничего могущественней слова:
Согреет душу, даст и хлеб и кров.
Порой убьет. И жизнь подарит снова…
* * *
Я хочу, как и вы — босиком по траве,
Чтоб не бился каблук об асфальт.
По тропинкам кривым, по зовущей земле,
Хохоча по росе пробежать…
Чтобы токи земные пронзили насквозь-
От ступней до поющей груди…
Диким яблочком с ветки в траву сорвалось
Непривычное слово любви…
СОНЕТ
Как трудно любить, когда ты нелюбима,
Как будто играешь на сцене без грима.
Не знаешь и роли. И – горькое горе –
Все мысли твои о прекрасном партнере.
Не выдать себя ни движеньем, ни взглядом –
Когда он, счастливый, находится рядом.
Когда же смеется – и в ямочках щеки,
Ты остро почувствуешь, как одинока…
И все ж благодарно за бывшее с Вами.
Спектакли с аншлагом, цветы под ногами.
Ведь раньше все было. И радость полета.
Нужна была ты, а не с улицы кто-то…
И в этой трагедии нет виноватых.
Утрата любви – это тоже расплата…
* * *
Сколько раз подгибались колени,
Что-то пело и ныло во мне,
Когда рядом – кусочком Вселенной
Ты сопел потихоньку во сне…
Я любила тебя дни и ночи,
Вознося на Голгофу свой крест,
Ведь зато, что любила сверх мочи
На душе нет нетронутых мест.
Изболелось, разбилось, так что же?
Не любить – ненавидеть хочу…
Но глаза твои видеть дороже,
Сероглазый мой, вижу – молчу…
ВОСПОМИНАНИЕ
… А где-то там бежит, чиста,
река Святица…
Спускались лошади к кустам
воды напиться.
И окунали в серебро
густые гривы,
И капли падали в песок,
грустили ивы…
Случалось в детстве мне бывать
на травном склоне…
Воспоминанием жива…
Паситесь, кони!
ДЫМ
Золотистая осень,
ты вступаешь
в права.
А ведь знаешь что,
осень,
я была
не права…
И срезая охапки
багровеющих
астр
Я считала, что муж
никогда
не предаст.
Если он меня предал –
то изящно,
легко…
Непростая победа –
уходить
далеко.
«Наша мама святая!» —
в гневе
выкрикнул
сын.
Над картофельным полем
пляшет
бешено
дым…
* * *
Мокрый снег тяжелеет,
Растекается лужей.
И белеть не белеет.
А становится хуже.
Разве выпал напрасно?
Он кому-то был нужен.
Всё в природе прекрасно –
Пока в воздухе кружит.
ИЖЕВСК
Любимый город матери моей,
Тебя я не любила и не знала…
Торжественности скверов,
площадей
Я в толкотне твоей не замечала.
Но для меня ты стал таким родным,
И у меня никто уж не отнимет
Твой тёмный
над водой холодной
дым
И жёлтый лист, что на асфальте стынет…
* * *
Небо без края —
из рая иль ада?
Небо — возмездие,
небо — награда.
Небо не меряют
в граммах.
Откуда
масса такого
бескрайнего
чуда?
* * *
Цвет нации погублен.Торжествует
Посредственность. И мы обречены
На долгую тянучку серых буден.
И не избыть моей за то вины.
Где мы живем? Все рухнуло. Душа
Не выдержит победы разрушенья.
Так и живи, душа, едва дыша
От утренней подушки до вечерней.
ЛИМОН
Облетает лимон с подоконника.
Он ни разу не плодоносил,
Просто рос, долговязый, спокойненько,
Ничего для себя не просил…
Он возник из лимонного семечка
Что сынишка в горшочек воткнул.
Так и прожил лимон свое времечко,
А недавно, уставший, заснул…
Всей семьей его долго лелеяли,
Поливали, рыхлили, любя,
А в душе все, наверно, надеялись
Витамины взрастить для себя.
Ароматные листья попадали —
Не давал урожаев лимон.
Голый ствол укоряет – а надо ли
Было мучить себя и его…
Так и люди – растят своих деточек
И чего-то хорошего ждут.
А не выдержит хрупкая веточка
И все листья с нее опадут…
* * *
Мой сын ликует, видя в небе ковш
Медведицы—
Наивнейший ребёнок.
Над белым снегом ковшик так хорош.
А под ногами лёд хрустящий тонок.
Боюсь и за себя, и за него.
Мне не спастись, но, мальчик мой,
я знаю,
Что где-то в небе, где-то далеко
Мерцает звёздочка,
К которой улетаю…
* * *
Серых и светлых полос круговерть –
Жизнь, как тельняшка, всегда полосата.
А под ногами за лужею – твердь,
После жары – громовые раскаты…
Ну а пока мы живем – мы живем.
Ладно ль, не ладно – а все-таки дышим.
Любим лелеять несчастье свое,
Кошка вот также котеночка лижет.
Кто бы слизнул эту острую боль –
В сердце воткнулась вязальная спица.
Боль отступила! Так надо, не спорь,
Но послезавтра она возвратится…
ПАМЯТИ НИКИТЫ Ш.
Жаль, что нет тебя с нами –
Непростая потеря.
Будет вечною память.
Нет тебя – мы не верим.
Ты всегда был свободен,
Словно вольная птица.
Но стихами от сердца
Так спешил поделиться.
Как и прежде, листаю
Малой книги страницы
И тебя вспоминаю,
Забывающий бриться…
Внешне был ты невзрачен –
Вызывал восхищенье
Ты ушел – это значит,
В нас твое отраженье…
* * *
Женщина не может без любви.
Без неё не дышится, не спиться…
Не поют на сердце соловьи—
Надо бы в кого– нибудь влюбиться.
Выдумать его, раз не нашла
Рыцаря, хотя сама не Дама.
Сидя у накрытого стола
Топит боль на донышке стакана.
Где ты, милый рыцарь, отзовись !
Скрипнут на призыв входные двери.
Да нужна ли ей такая жизнь,
Если в Рыцаря она не верит?
Поэзия© ЖУРНАЛ ЛИТЕРАТУРНОЙ КРИТИКИ И СЛОВЕСНОСТИ, №4 (апрель) 2011.