Андрей ПУСТОГАРОВ (Москва)
ВРОДЕ «ЗАПОВIТА»
стихи
АЗИЯ
***
Я люблю тебя Гур и Амир.
Смерти чуя проказу,
мы посмотрим спокойно на мир
сумасшедшим подкрашенным глазом.
На крошащихся глин языке
закричав грусти речи,
в прибывающей мрака реке
мы стоим неподвижно по плечи.
Неба око желтеет, как кость.
Скупо
мою вылакав злость,
ночь охватит твой купол.
***
Пусто в воздухе невозвратимом,
желтизны все бесстрашнее рык.
Красок тающих дымом
меня лижет заката язык.
Так густы смерти речи,
и безумие глин
Сотрясает предтечей
средь горбатого счастья руин
Завтра спины подставят железные звери,
я увидеть хочу, хоть умри,
Солнце дня, как сыграет мистерию
на мелеющих водах Дарьи.
ГРАДИЖСК
***
Я родился в Вифлееме в пещере
по дороге в Египет.
Сколько веры
было в моем крике, кашле и сипе.
Я терял в стружке деревянных солдатиков
и глиняных птичек.
Ой, мой край желтолицых лунатиков,
лихорадок, убийц, истеричек.
И в колосьях я ловил отголоски –
рядом сроки второго Исхода,
но я гладко любил строгать доски
И дожил до тридцать третьего года.
И пришел человек из пустыни,
говорил: «Кто ест саранчу – тот спасется».
Мне послышалось: «К отцу иди, сыне».
Я пошел и встретил женщину у колодца.
И места не мог сдвинуться, как калека,
пока в луже она мыла боты,
и стал говорить: «Суббота для человека,
а не человек для субботы».
У властей сдали нервы –
я повис между двух алкоголиков,
но с креста взлетел я первый,
так что незачем было ломать голени.
Я спою сверху коляду –
брате недужный,
ни на кого не глядя,
живи, как тебе нужно.
***
Марко спит под боком у верблюда.
Как верблюд, неровно дышит утро.
Пригоршни несет оно кому-то
Изумрудов, яшмы, перламутра.
Марко снятся кручи да сугробы,
Марко бы поспал еще немного,
Но зовет, как Лазаря из гроба,
Голос ветра или голос Бога.
Чтобы в Генуе, когда синичка,
Как бубенчик, отзовется трелью,
Города вдруг вспомнишь, женщин, стычки,
Как мониста, бусы, ожерелья.
Глядя сквозь тюремные решетки,
Причитать, что нас с тобой случайно
Жизнь забыла в пальцах, будто четки,
Рустичано, брат мой, Рустичано…
ПРАГА
эта осень похожа на вкус винограда
эта жизнь уходила ты рада не рада
так зачем же туманы запахли листвою
этот город увидев любил ли его я
виноградную воздуха чувствуя мякоть
я хотел улыбнуться а вышло заплакать
где зеленое с желтым смешалось нестрого
по коленам в земле ожидает Его синагога
приходи ведь из славы и срама
вы построили город Ему вместо храма
***
Завороженный, юный
раннего лета плеск,
медленный взгляд на лагуну,
клекот и блеск
высыпь как соль на ранку.
Коль не разбудит дрожь,
черную итальянку
встретишь и пропадешь.
В воду глядишь с опаской,
в свой возвращайся край,
венецианскую маску
не надевай.
ВОКЗАЛ Д’ОРСЕ
нас запустил в д’Орсе
служитель темнокожий
мадам Альфонс Додэ
там на тебя похожа
клубился белый пар
как будто снега комья
а ныне Ренуар
мне о тебе напомнил
твоей живой красы
мне сообщая цену
сквозь стекла, где часы
я посмотрел на цену
вверху белел Монмартр
как храм Ерусалима
такой случился art
почти неодолимый
ПЕСЕНКА
«За три дня все само перестанет», —
говорил мне апостол Фома.
Мироносицей в белом тумане,
может, мне поможет зима.
На меня снег посыпал, как брашно,
а по телику пела girl или boy:
«Что меня ты не любишь – не страшно,
все равно я с тобой».
ВРОДЕ «ЗАПОВIТА»
Прабабушка моя, рожденная на Днепре,
отдыхает в земле предгорий.
Я же, когда умре,
хочу видеть море.
В каталонскую лег бы степь,
сетками разгороженную,
Под прибоя бас, чаек рэп,
оригинал, тоже мне.