Алексей ГУРОВ (Москва)
«ПОЙДЕМ ШАТАТЬСЯ ПО МОСКВЕ…»
ПРОБУЖДЕНИЕ
Будильник – бомба. Взорванный рассвет
Кровавой кашей за окном дымится.
Проснуться, встать, бежать, дрожать, стремиться? –
Увольте! Впереди мильоны лет.
Пусть мне твердят, мол, скомкана страница,
Как говорится, не допет куплет.
Старуха-вечность, что ей мой скелет
В пространстве недостроенной гробницы?!
Такая скука! Жить еще – века!
Смотреть на мир немного свысока –
Смыкаю непослушные ресницы
И в волны сна – плыву, плыву, плыву…
Но, боже правый, как ликуют птицы!
Ах, черт возьми, неужто я живу!
ПОЙДЕМ ШАТАТЬСЯ ПО МОСКВЕ
Пойдем шататься по Москве,
шататься, шляться!
Какой там ветер в голове –
давай влюбляться!
Давай влюбляться напролом,
напропалую.
Чтоб до ресниц вдруг проняло:
ура, живу я!
Живу в отчаянной Москве
тысячеликой.
В непредсказуемой Москве
до боли близкой.
В такой причудливой Москве –
с веселой кралей –
Себя не спрячешь, человек,
чтоб не украли.
Упрячешь в вечер, человек,
и в ночь зароешь.
Веселый ветер в голове! –
такой не скроешь!
И вдруг нахлынет на тебя
нежданно прямо,
Как хочет знать, что жив ты, жив,
седая мама.
***
Осенний сон осин.
Дремучая лосиха
Застыла в столбняке –
В лесу явился гость!
Осенний сон осин.
Безветрие, так тихо –
В немыслимой дали
Слышна земная ось.
Осенний сон осин.
Здесь остывает время –
Вот-вот замрет оно
И поворотит вспять,
И все вернется вновь,
И зашумят деревья,
Чьи листья даже в штиль,
В кромешный штиль, не спят.
Осенний сон осин…
Вы прокляты, осины!
Вы мертвые столбы
В забытой стороне!
Шагаю прочь, и прочь
Летит испуг лосиный,
И – нету никого!
И даже бога нет.
ОКТЯБРЬСКИЕ МЕТАМОРФОЗЫ.
НАКАНУНЕ.
Когда прекрасные слова,
Как птицы просятся на волю…
Когда за гранью колдовства
Над полоумною Москвою
Летит безумная листва…
Когда за тучей грозовою
Вдруг дрогнет свет, едва-едва…
Когда не ждешь поводыря
И нет ни лет, ни расстояний,
Лишь смена хрупких состояний
От октября до октября…
Ты – накануне.
Октябрь. Межвременье. Антракт.
Тайм-аут. Просто передышка.
Грехов набитая кубышка.
Внезапный бунт души и – страх…
Когда листок календаря
Вдруг обнажит седую старость,
Как выстрел – сколько мне осталось
От октября до октября…
И – пепел вырванных страниц…
И многоточья окончаний…
И нет ни лет, ни расстояний,
Лишь вспышки яростных зарниц…
ДОБРЫНЯ (почти быль)
О родной российский бред!
Вадим Белов
На берегу отравленной реки,
вернувшись в отчий край
из долгих странствий,
стоял Добрыня, выпучив белки,
конечно, в трансе.
А мимо, вроде жидкого стекла,
неумолимо, словно издеваясь,
таблица Менделеева текла,
переливаясь.
Шептал Добрыня: «И какая… тать,
какой же супостат за оны годы
сумел вот так конкретно задристать
студены воды?»
Ему, Добрыне, в дальнем далеке
хотелось снега и горячей бани,
ему мечталось к реченьке-реке
припасть губами.
Кого теперь герою воевать,
про то не скажут древние старухи,
оставшиеся тихо доживать
среди разрухи.
И он пошел, врубаясь в камыши,
как в полчища, и на разбитой лодке,
скорбя, сосредоточенно глушил
бутылку водки.
Все те же звезды зажигались –
тут и там,
Все так же солнышко неспешно заходило,
и вдруг любовь к отеческим гробам
волчицей взвыла!
И он припал к реке горячим ртом,
и пятнами расцвел и засветился.
и все грозился в небо кулаком
и все грозился…
***
Счастлив, кто падает вниз головой,
Мир для него, хоть на миг, но иной.
В.Ходасевич
…И я лечу вниз головой –
о, это надо видеть!
и так мне, братцы, хорошо –
осталось только жить!
И нету в мире ничего,
что мог бы ненавидеть,
и нету в мире ничего,
что мог бы не любить.