Алексей Борычев (Москва). Один из путей. Стихи.

Алексей Борычев (Москва)

Автор «Журнала литературной критики и словесности»  Предыдущие публикации: Осенний фрегат; Венок сонетов, Один из путей.

ОДИН ИЗ ПУТЕЙ  

Попытка

Как тягостны пространства злые путы!

Как тяжко их полон преодолеть!

Смогу ли я, причину перепутав

Со следствием,

покинуть эту клеть.

 

Смогу ли я в ромашковом просторе

Грядущее украдкой подсмотреть,

В истории увидеть сто историй,

Ну, или же хотя бы только треть?

 

Да, помню: будто ветра дуновенье,

Однажды я почувствовал тепло,

Какое-то хмельное вдохновенье

По венам вместо крови потекло.

 

И в поле расцветавшие ромашки

Мерцали бледно-розовым огнём…

Но вышла у меня одна промашка:

Подумал я о чём-то о другом,

 

И мир, в котором даже время зримо

И где настолько всё упрощено,

Что прошлое, как мысли, повторимо

И будущее знать разрешено,

 

Обрушился осколками печали

На душу истомлённую мою.

Наития навеки замолчали,

Доверив бытие небытию.

 

Как прежде было – не случилось…

Как было прежде – не случилось.

Спираль былого замерла.

Прими грядущее как милость,

Твори, мечтай, и все дела…

 

Но далеко, в просторах энных,

Пребудет будущего твердь,

Где всем хватает переменных

Для описанья темы «смерть».

 

От обещаний до прощаний –

В зеркальном теле бытия –

Тоннели долгих ожиданий

Судьбы проделала змея.

 

В их лабиринтах потеряли

Ядро первичности своей.

Витки тугие злой спирали

Нас закрутили в вихри дней.

 

И мы легли унылой пылью                                        

На зеркала иных миров,

Где небыль властвует над былью,

Где счастье – в мощи катастроф.

 

Ком переживаний

В небезопасной темноте

Я спрятал ком переживаний.

Кто был свидетелями – те

Давно ослепли от страданий.

 

И хоть не вижу я его,

Но страх берёт меня во мраке,

Покуда знаю: ком – живой,

И подаёт мне злые знаки.

 

И я, и те, кто был в былом

Со мной, когда комочек прятал,

Найти не могут этот ком,

И темнота не виновата…

 

Ещё горит в душе огонь,

Но темноту не освещает.

В кулак сжимается ладонь,

Но страх мне пальцы разжимает!

 

Цветной узор

Красное, белое, чёрное

Мне угрожало во мгле.

 

Петли фортуны кручёные –

На небесах, на Земле

Тонкой иголкою времени

Из неудач и потерь

Связаны,

Свиты,

Промерены…

 

Тем измереньям – поверь!

 

Красная нитка, вплетённая

Злобой и болью в узор,

Душу тревожит лептонами

Страхов, сомнений и ссор!

Белая нить извивается

Змеем случайностей. Так –

Цепью проблем обращается

Малый, незримый пустяк.

 

…Если кровавою раною –

Солнце на небе с утра –

То сплетены со старанием

Чёрные нити утрат!

 

Мне б перевить с ними – синие,

Жёлто-зелёные. Но

Нет их! Тревожные линии

Вижу на этом «панно».

 

Только отдельные локоны

Синей надежды-мечты

Изредка радуют око мне.

Их и не видно почти…

 

О любви   (подражание Валерию Брюсовуу)

Я приду к тебе лесной дорогою,

Оглушаем ночью злыми лунями,

На кресте рукой венок потрогаю,

Набирая силы в полнолуние…

 

И луна скорбит тоской высокою,

И молчат печально ели старые.

И огнём болотным над осокою

К небесам летит душа усталая.

 

Мы с тобой томились в заточении

На Земле, одним пороком связаны,

Но познал я грешное учение,

И слова заклятий были сказаны.

 

Загорелась ты печалью жгучею

И, ко мне влекома злою силою,

Похотливой жаждою измучена,

Успокоена была могилою.

 

Я стою на этом старом кладбище

И припоминаю наше прошлое,

Как с тобою собирали ландыши

И берёзовой гуляли рощею.

 

Один из путей

Тихое кружение звёздных пространств

Быстро убаюкало злую судьбу…

Кто-то мне нашёптывал: всё позабудь –

Знания, мечтания, божеский дар,

Счастье, вожделение, злобу и страсть…

В дали запредельные – чувства радар!

 

Мысленно исполнил я просьбы его.

Память окружила вдруг синяя мгла.

Сквозь укоры совести страсть утекла

Чёрными потоками. В ком-то другом

Стала безысходностью, после чего

Некто опечаленный стал мне врагом.

 

Вирус одиночества умер во мне.

Так ли это значимо – с кем я теперь?..

Главное – бездушие больше терпеть

Нужно ли, ненужно ли – мне всё равно.

Снова в прежнем мире я или вовне?

Или прежний мир во мне?.. очень темно!

 

К высшим измерениям путь недалёк.

Надо же, а думалось – так далеко!

Кем-то подгоняемый, тайной влеком,

Скукою ускоренный, быстро бреду.

Возле – ожидание, как мотылёк,

Мечется неистово, словно в бреду.

 

Двигаясь по лестнице скользких времён,

Вскоре я приблизился к энным мирам,

Где от напряжения дух замирал.

Связи меж событьями рушились там.

Мира многомерного общий закон

Мультиголограммою ярко блистал.

 

Триолет I

Кто часто ошибается в простом,

Тому порой легко бывает в сложном.

Вне категорий – истинно ли, ложно –

Кто часто ошибается в простом.

 

Судьба научит времени кнутом,

Что пОдчас и ошибку сделать должно!

Кто часто ошибается в простом,

Тому порой легко бывает в сложном.

 

Июльская элегия

Виолончельною печалью звучал июль

И дни бежали в алом зное, быстрей косуль.

 

Воспоминаньем о прохладе томил меня

Еловый лес, кукушки плачем в покой маня.

 

И я вошёл под своды елей, в их терема,

Где мхом шепталась под ногами сырая тьма,

 

Где мне мерещилось былое за каждым пнём,

Всё полыхало и мерцало былым огнём.

 

И тихо блики танцевали, и пела мгла,

А сердце болью прошивала времён игла.

 

Простор, лилов и ароматен, напомнил храм,

Куда я с трепетом и верой шёл по утрам.

 

Свечой алтарною стояла вдали сосна,

Держа на кроне пламя солнца, и – докрасна

 

Был раскалён над нею воздух, а мысль моя

Парила птицею уставшей в других краях,

 

Где было вольно и просторно моей душе,

Куда не в силах я вернуться давно уже.

 

Виолончельною печалью звучал июль

И дни бежали в алом зное, быстрей косуль…

 

Июнь 

Полдневный жар с высот небесных

Прольёт торжественный покой

На лес, луга, в ущелий бездны

Господней властною рукой.

 

И затрепещет в белом платье –

Истомы летней – мир земной,

Смущенный истовым объятьем

Небес, блестящих белизной…

 

В лесных канавах незабудки

Смеются бледно-голубым

Сияньем, радуясь (как будто)

Забавам солнечным любым.

 

Семейство прыгающих бликов

Играет в прятки меж ветвей

И пламя птичьих песен, криков

Всё разгорается сильней…

 

Церковной тьмой, впитавшей ладан,

Вздохнул, грустя, еловый лес.

Мечтой и мыслью не разгадан,

Покой до полдня в нём исчез.

 

Но полдень… чашу дня наполнил

Хмельною ленью до краёв

И на листвяно-мшистый пол лил

Настой подвянувших цветов.

 

Лишь колокольчиковым звоном

Теперь пространство сгущено,

Да кукушиным гулким стоном

Слегка вибрирует оно.

 

А после полдня – снова птицы

Зажгут звучанием простор,

И солнцем сотканные ситцы

Украсят птичьих грёз костёр

 

Среди ветвей узором кружев

Переплетения лучей,

Законы оптики нарушив

Волшбою сойкиных речей.

 

Часам к семи медвяным паром

Июнь окутает сады

И воздух напоит нектаром

Ирисов, мяты, резеды.

 

А после – влажная прохлада

Цветком тумана расцветёт,

И белой ночи будет рада

Душа, зовущая в полёт…

 

Поэзия @ ЖУРНАЛ ЛИТЕРАТУРНОЙ КРИТИКИ И СЛОВЕСНОСТИ,11 (ноябрь)  2011.